Почему Израиль не победил в Ливане?

   У меня был знакомый - подполковник израильской армии. Когда мы познакомились, он уже пребывал в отставке, имел свой бизнес и неплохой доход, позволявший ему выбирать для отдыха любое место в мире. Но он почему-то вспоминал только Ливан, куда когда-то, когда войны там еще и в помине не было, чуть ли не каждый выходной день ездил на шашлыки, а в отпуск, - и на лыжах кататься. Ну, тут, конечно, понятно - в старости, все, что происходило в молодые годы, всем кажется преувеличенно ярким. Но у меня были и более молодые знакомые, которые входили в Ливан с израильской армией и они рассказывали, как местные жители встречали их цветами.

   Почему же мы тогда не победили в этой войне? Почему вынуждены были бежать из Ливана, где когда-то были желанными гостями, а потом, - и защитниками? Попробую ответить на этот вопрос.
   Но, для начала, неплохо было бы, наверное, рассказать, почему мы там вообще оказались.      Виноваты в этом были, конечно, палестинцы - как и в большинстве бед Израиля. Однако, началось все в Сирии.
   Палестинцы, увы, доставили немало бед не только нам, но и практически всем окрестным странам. То есть, до поры до времени они были неплохим орудием борьбы тамошних правителей против Израиля. Но рано или поздно в них проявлялся этакий кошачий комплекс. (Слышали наверное, что кошки считают: раз человек их кормит - значит они боги. В отличии от собак, которые считают богом кормящего их человека.) Так вот, палестинцы считают, что весь мир им обязан, потому что не защитил их от Израиля. И особенно обязаны арабские страны, приютившие их после бегства.
    Понятно, что такая психология неизменно приводила их к конфликту с местными властями. Их с громадным трудом вытуривали из Иордании. Египтяне, отступающую армию которых во время войны Судного дня обстреляли их Газы, категорически отказались забирать этот анклав себе в довесок к Синаю, который возвращал им Израиль.
   В Сирии они так хорошо себя зарекомендовали, что Асад - папа нынешнего правителя, - бросил против них танки. Асаду-сыну тоже пришлось близко познакомится с благодарностью палестинцев. Но до папы ему было далеко. Папа любил все доводить до конца. А часть палестинцев, несмотря на танки, бежала на территорию Ливана, куда по негласной договоренности с Израилем, хода ему не было. Тем не менее, враг моего врага, как говорят на Востоке, - мой друг. Так что, папа-Асад не постеснялся испросить разрешение у Израиля. И получил его. С одним условием: его войска не должны были переходить за границу реки Литани. Он это условие выполнил. Но палестинцы, зная, что туда ему доступа нет, именно там и сосредоточились И оттуда усиленно принялись гадить Израилю.
   К тому времени в Ливане уже вовсю бушевала гражданская война. Власти не было никакой и палестинцы могли делать, что хотят. Они и делали. Они и местное население довели до крайности - вот потому-то нашу армию, когда она вступила в Ливан, и встречали цветами. Через несколько лет эти же люди будут швырять камни в след нашим солдатам, уходившим из Ливана.

   Почему? Когда мы входили в Ливан, у нашей армии уже был некоторый опыт действий на вражеской территории. Во время войны Судного дня мы дошли почти до Каира в Египте и до Дамаска в Сирии. Мы довольно долго владели Синаем. Но все это было не то и не так. В Ливане шла гражданская война. Там просто не с кем было договариваться, некому передавать оккупированные территории, заручившись обязательством, что с них Израиль не будут обстреливать и атаковать палестинские террористы. И все-таки, даже несмотря на это, нам нельзя было там задерживаться. Надо было навести порядок на приграничной территории и уйти. Но ведь так хотелось навести порядок во всей этой прекрасной стране, навсегда сделать ее другом Израиля - единственным среди всех окружавших нас стран. И, главное, возможность для этого тоже была. С первого дня там мы сотрудничали с одной из враждующих группировок и были шансы привести ее к власти. Лидер этой группировки мог стать лидером всего Ливана. Мог. Если бы его не убили.
   А потом была месть, резня в пригородах Бейрута Сабре и Шатиле, в которой конечно же обвинили нас. И все. Дальше все у нас в Ливане покатилось под откос. Мы попали в тиски партизанской войны, которые сжимались все туже и туже.

   Партизанская война - страшная штука. Победить в ней практически невозможно. Во всяком случае, это не удалось немцам, американцам во Вьетнаме, французам в том же Вьетнаме и Алжире, англичанам в Индии. Мы тоже не стали исключением, поскольку и действовали не лучше, чем они, раз за разом восстанавливая против себя население. В нас стреляли - мы стреляли в ответ. Но жертвами ответной стрельбы все чаще становилось мирное население, поскольку террористы успевали скрыться. Лучше способа восстановить против себя всю страну просто не было. Впрочем, был еще один, не менее эффективный. Население ведь нужно было кормить и обеспечивать всем необходимым. Так вот, ходили слухи, что кое-кто, в отсутствие конкуренции, очень неплохо на этом заработал, усугубив и без того нелицеприятное мнение о нас.
   В общем, к моменту выхода из Ливана, нас мало кто уже там считал друзьями. Держались мы там в основном за счет нескольких бетонных крепостей, регулярно обстреливаемых боевиками будущей Хизбаллы. В ответ мы бомбили мосты и трансформаторные будки. В общем, делали примерно то, что делаем сейчас в Газе и с тем же результатом. Что не удивительно, если учесть, что тогда у нас был тот же премьер, что сейчас.
   Нет-нет! Я не ошибаюсь - Барак пришел позже. И пришел он к власти именно благодаря тому, что пообещал в кратчайшие сроки вывести войска. Тогда все этого хотели. Особенно после того, как в воздухе столкнулись два вертолета, один из которых летел в Ливан, а другой - из Ливана. Несколько десятков молодых ребят - последняя капля в этой несчастливой войне.
   Между прочим, Натаниягу просидел тогда в премьерском кресле не намного дольше Барака и абсолютно все были уверены, что обратно ему уже никогда не вернуться - так осточертела всем эта война. А вот подишь-ты - вернулся, делает в Газе абсолютно то же самое, что и в Ливане и, все равно, полстраны его опять хочет в премьеры.
   А Бараку до сих пор простить не могут, что он вывел тогда войска. Вывел, кстати, в кратчайший срок и без потерь. И не только свои войска, но и союзников, и мирное население. Держали границу открытой, пока не ушли все, кто хотел. Правда, не взорвали некоторые укрепления и бросили некоторое количество техники и оружия - все это прибрала к рукам Хизбалла. Плохо это, конечно, очень плохо. Но предполагался ведь и куда худший вариант - опасались, что боевики могут попытаться прорваться следом. Потому и торопились - не взрывали, бросали.

   Вообще-то, брошенные укрепсооружения должны были занять наши союзники - бойцы южноливанской армии. Но часть из них перебежала к Хизбалле, а остальные, как уже было сказано, предпочли не защищать свою землю, а уйти в Израиль. Увы, но именно то, что у нас там не оказалось надежных союзников и стало одной из главных причин, почему мы не смогли победить в этой войне. Одной из главных, но не самой главной. Главной же было то, что мы там влезли не в свое дело. Точнее - не сумели вовремя отделить свое дело от их собственного.